Мистик, гностик, теософ всегда говорили о мирах души и духа, столь же действительных для них, как и тот мир, который можно видеть физическими глазами, осязать физическими руками

Необходимые Условия для Тайноведения

В каждом человеке дремлют его способности, при помощи которых он может приобрести познания о высших мирах, но далеко не каждый развивает свои способности, человек волен выбирать - использовать свои дары от рождения, выбрать из них частично то, что ему нравится или не развивать вовсе, жить как тело
Мистик, гностик, теософ всегда говорили о мирах души и духа, столь же действительных для них, как и тот мир, который можно видеть физическими глазами, осязать физическими руками.
Слушающий их в каждое мгновение вправе сказать себе: то, о чем они говорят, я также смогу познать, если разовью в себе некоторые силы, которые сегодня во мне еще дремлют.
Следовательно, речь может идти лишь о том, как приступить к развитию в себе этих способностей.
Наставление к этому могут дать только те, кто уже обладает в себе этими силами.

С тех пор как существует род человеческий, всегда существовали и школы, где люди, обладающие высшими способностями, давали наставления искавшим эти способности.
Такие школы называются сокровенными школами, а обучение, которое дается в них, называется тайноведческим, или оккультным обучением.
Такое название, естественно, вызывает недоразумение.
При знакомстве с ним легко может сложиться мнение, что люди, причастные к деятельности таких школ, хотят изобразить собою какой-то особенно привилегированный класс людей, умышленно скрывающий свое знание от ближних.
Здесь можно также предположить, что за этим знанием вообще не кроется ничего значительного. Ибо если бы оно было истинным знанием - так иногда склонны думать, - то незачем было бы делать из него тайну: можно было бы сообщить его открыто и сделать его преимущества доступными для всех.
Посвященные в природу тайного знания нисколько не удивляются тому, что непосвященные мыслят таким образом.
В чем состоит тайна посвящения - это может понять лишь тот, кто в известной степени сам испытал это посвящение в высшие тайны бытия.
Можно спросить: каким же образом у непосвященного может вообще возникнуть при подобных условиях какой-либо человеческий интерес к так называемому тайному знанию?
Как и почему станет он искать нечто, о природе чего он не может составить себе никакого представления? Но уже в самой основе такого вопроса лежит совершенно ошибочное представление о сущности тайного знания.
Ибо в действительности с тайным знанием дело обстоит не иначе, чем со всяким другим человеческим знанием и умением.
Для обычного человека это тайное знание является тайной совершенно в том же смысле, в каком - умение писать и читать является тайной для того, кто ему не обучался.
И как научиться письму может каждый, кто изберет для этого правильный способ, так и учеником или даже учителем тайноведения может сделаться каждый, кто найдет для этого соответствующий путь.
Только в одном отношении условия здесь будут иными, нежели при усвоении внешних знаний и навыков.
Человек по причине бедности или в силу культурных условий, в которых он родился, может быть лишен возможности научиться письму; но для тех, кто серьезно ищет знаний и умений в высших мирах, не существует никаких препятствий.
Многие полагают, что нужно непременно пуститься на поиски учителей высшего знания с тем, чтобы получить у них разъяснения.
Здесь, однако, следует учесть две вещи.
Во-первых, тот, кто серьезно стремится к высшему знанию, не побоится никаких трудностей и препятствий, чтобы найти посвященного, который сможет ввести его в высшие тайны мира.
Но, с другой стороны, каждый может быть уверен и в том, что посвящение найдет его при любых обстоятельствах, если только в нем живет серьезное и достойное стремление к познанию.
Ибо существует естественный закон для всех посвященных, обязывающий их не закрывать ни одному человеку доступа к знанию, подобающему ему, сколько может взять знаний - надо дать. Но есть и другой , столь же ответственный и естественный закон, гласящий, что никому не следует выдавать что-либо из тайного знания, если он к тому не призван.
И посвященный тем совершеннее, чем строже он соблюдает оба эти закона.
Духовная связь, охватывающая посвященных, это связь не внешняя, но оба упомянутых закона образуют прочные скрепы, связующие всех входящих в состав этого союза.
Ты можешь жить в тесной дружбе с посвященным, и все же ты до тех пор будешь далек от него, пока не станешь посвященным сам.
Ты можешь в полной мере пользоваться расположением и любовью посвященного, но свою тайну он доверит тебе только тогда, когда ты будешь подготовлен к ней.
Ты можешь льстить ему или подвергать его пытке: ничто не заставит его выдать тебе что-либо из того, что, как он знает, не должно быть тебе выдано, ибо на этой ступени твоего развития ты еще не умеешь правильно воспринять душой эту тайну.
Пути, делающие человека зрелым для принятия тайны, предуказаны совершенно точно. Их направление неугасимыми, вечными буквами предначертано в духовных мирах, где посвященные хранят высшие тайны.
В древние времена, предшествовавшие нашей "истории", храмы духа были видимы также и внешне; теперь же, когда жизнь стала столь бездуховной, их нет больше в мире, видимом для внешнего глаза. Но духовно они присутствуют везде, и каждый ищущий может найти их.

Только в своей собственной душе может человек найти средства, открывающие для него уста посвященных.

Он должен развить в себе до определенной высокой степени некоторые качества, и тогда им могут быть обретены высочайшие духовные сокровища.
Началом должен послужить определенный основной настрой души.
Тайноведы называют этот основной настрой путем почитания, благоговения перед истиной и познанием.
Только тот, кто обладает им, может стать учеником тайноведения.
Человек, опытный в этой области, знает, какие наклонности заметны уже в детстве у людей, становящихся позднее учениками тайноведения. Есть дети, которые со священным трепетом относятся к некоторым почитаемым ими людям. Они испытывают перед ними благоговение, не дающее возникнуть какой-либо мысли о критике или возражении. Такие дети вырастают в юношей и девушек, способных испытывать радость, если они могут взирать на нечто, достойное преклонения. Из числа таких детей выходит много учеников тайноведения.
Если ты когда-нибудь стоял перед дверью дома почитаемого тобою человека и испытывал при этом первом посещении священный трепет перед тем как нажать на ручку двери и вступить в комнату, которая являлась для тебя "святилищем", то это чувство, проявившееся в тебе в то время, может стать зачатком твоего дальнейшего духовного ученичества.
Нести в себе с юности задатки подобных чувств - счастье для каждого человека. Не нужно только думать, что эти задатки приведут впоследствии к подчинению или рабству. Детское почитание к людям станет позднее почитанием истины и познания. Опыт учит, что держать голову прямо лучше всего умеет тот, кто научился почитать там, где почитание уместно.
Уместно почитание везде, где оно возникает из глубины сердца.
Если мы не разовьем в себе глубоко коренящегося чувства, что существует нечто, что выше нас, то мы не найдем в себе также и силы развиваться вверх, к высшему.
Лишь призвав свое сердце к глубинам благоговения и почитания, посвященный обретает силу поднять голову к высям познания.
Только пройдя через врата смирения, можно достичь высот духа. Настоящего знания ты можешь достичь, лишь научившись ценить это знание.
Человек, несомненно, вправе открыть глаза навстречу свету; но он должен завоевать себе это право. В духовной жизни, как и в материальной, существуют законы.
Кто обладает склонностью к благоговейным чувствам или кто имел счастье взрастить их в себе благодаря соответствующему воспитанию, тот несет с собой много благоприятных условий для нахождения в дальнейшей жизни доступа к высшим познаниям.
Для того же, кто не имеет подобной подготовки, уже на первой ступени пути познания возникнет немало затруднений, если он посредством самовоспитания не станет настойчиво вызывать в себе благоговейный настрой…
Может сложиться впечатление, будто приведенные в этой книге указания ставят своей целью полное и радикальное преобразование всего человека.
Тот, кто сумеет верно оценить их, обнаружит, что они стремятся донести до читателя только то, каким должен быть душевной строй и уклад в те мгновения жизни, когда человек поворачивается лицом к сверхчувственному миру.
(Берлин, 12 октября 1909 г., Рудольф Штейнер)